Эллисон Харлан - Безмолвный Крик
Харлан ЭЛЛИСОН
БЕЗМОЛВНЫЙ КРИК
Безжизненное тело Горристера свисало с розоватой балки; оно на чем-то
держалось, подвешенное высоко над нами, и никак не реагировало на промозглый,
маслянистый бриз, вечно дующий через главную пещеру. Тело висело головой вниз,
прикрепленное к нижней части балки за подошву правой ноги. Оно было
обескровлено через аккуратный надрез, сделанный от уха до уха под отвисшим
подбородком.
А когда Горристер вновь присоединился к нашей группе и взглянул на себя,
мы в который уже раз поняли, что машина опять одурачила нас и справила свое
удовольствие. Троих из нас вырвало, и мы отворачивались друг от друга,
повинуясь рефлексу - древнему, как и то отвращение, что вызвало его.
Горристер побелел. Он как бы увидел шаманскую икону, предопределяющую
будущее.
- О Боже... - пробормотал он и побрел дальше. Мы втроем последовали за
ним, и через некоторое время обнаружили его сидящим спиной к стене на
небольшом пульсирующем выступе. Лицо его было закрыто ладонями. Эллен
опустилась на колени и погладила его волосы. Он не пошевелился, но голос
прозвучал из-за сомкнутых ладоней вполне явственно:
- Ну почему она не разделается с нами и не покончит со всем этим? Я не
знаю, сколько еще я смогу выносить все это...
Шел 109-й год нашего пребывания в компьютере.
Он говорил обо всех нас.
* * *
Нимдок (это было то имя, которое машина принудила его использовать -
машина забавляла себя странными звуками) галлюцинировал, что где-то в ледяных
пещерах хранятся консервированные продукты. Мы с Горристером очень в этом
сомневались.
- Это очередное издевательство, - сказал я им, - как и тот замороженный
слон, которым она нас потчевала. Бенни чуть не свихнулся тогда, доказывая, что
он есть. Мы потащимся бог знает куда, а они окажутся сгнившими, или она
выдумает что-то новенькое. Забудьте об этом. Ей придется выдать нам что-нибудь
очень скоро, иначе мы умрем.
Бенни пожал плечами. Прошло уже больше трех дней с того момента, как мы в
последний раз поели - червей, жирных, осклизлых.
Нимдок уже не был уверен ни в чем. Он знал, что шанс есть, но... Да и
потом, там не могло быть хуже, чем здесь. Может быть, холоднее, но это уже не
имело большого значения. Жара, холод, лава, нарывы, саранча - все это уже не
имело значения: машина мастурбировала, и мы должны были принять это или
умереть.
Все решила Эллен.
- Мне нужно что-нибудь, Тед, - сказала она. - Может, там будут
маринованные груши или консервированные персики. Пожалуйста, Тед. ну давай
попробуем!
Я сдался легко. Какого черта, в конце концов. Ничто не имеет смысла. А так
хотя бы Эллен будет благодарна. Она уже дважды обслужила меня вне очереди. Но
и это уже ничего не значило. Ведь ей это даже не доставляло удовольствия, так
что ж беспокоиться? Но машина мерзко хихикала каждый раз, когда мы занимались
этим. Громко, откуда-то сверху, сзади. Она шпионила. Подглядывала. Обычно я
думал о ней как о вещи и потому называл ее она; но иногда я думал о ней как о
нем, в мужском роде... что-то отцовское-патриархальное... Мужской род сродни
ревности. Он. Она. Оно?
Мы вышли в четверг. Машина всегда информировала нас о течении времени. Это
было очень важно, и уж, конечно, не для нас, черт побери, а для него... нее...
А. ЭМ. Четверг. Спасибо. Нимдок и Горристер несли некоторое время Эллен на
руках, сцепив их наподобие сиденья. Бенни и я шли впереди и сзади, просто для
того, что если что-нибудь случится, то пострадаем мы, и хотя бы Эллен будет в
безопасности. Впрочем
