Эллисон Харлан - Планеты Под Расправу
ХАРЛАН ЭЛЛИСОН
ПЛАНЕТЫ ПОД РАСПРАВУ
Обеими руками сжимая усеянную самоцветами рукоять каменного кинжала,
его преосвященство мистер Пуск, верховный жрец АО "Единственный Истинный
Храм Господа", медленно вознес жертвенное оружие к небу - а потом направил
вниз, параллельно своему нагому размалеванному телу. Когда покрытое бурыми
пятнами лезвие оказалось у лба, а расставленные локти обозначили боковые
вершины ромба, жрец заголосил священную литанию. Через висящий у него на
шее микрофон звук разнесся по всему громадному стадиону.
Но даже несмотря на мощные динамики, калека, что пристроился на
дешевых местах по другую сторону многоярусной чаши, с трудом разбирал
слова. Еще бы. Рядом в проходе истошно вопил лоточник: "Ко-ола! Жареный
араахис! Холодная ко-ола! Горячий жареный ара-ахис!" И священные распевы
верховного жреца тонули в выкриках презренного коммерсанта.
Сгорбившись на своей каталке, безногий загорелый мужчина снова поднес
к глазам бинокль и взглянул на жертвенный алтарь по ту сторону чаши,
пытаясь сопоставить немногие расслышанные слова с безупречной артикуляцией
верховного жреца.
Но вот литания закончилась, и толпа в религиозном экстазе заголосила в
ответ. Безногий на каталке стремительно обвел биноклем всю чашу и снова
устремил немигающие глаза на верховного жреца. А тот вдруг слегка выгнулся
и мощно, твердо понес сияющий кинжал вниз, к алому кружку, которым обведено
было сердце обнаженной девушки.
Когда кинжал по самую рукоять погрузился в нежное тело, толпа разом
вскочила и с диким ревом принялась бросать в воздух жертвенные розы.
А калека на каталке кинул себе в рот последнюю горсть воздушной
кукурузы и убрал бинокль в футляр. Толпа все заслонила - видны были только
тянущиеся к небу тела.
А рев все нарастал, пока не превратился в какие-то сдавленные
нечеловеческие завывания.
Подождав, когда бедлам чуть поутихнет, калека попросил двух ближайших
фанатиков снять его каталку с сиденья. Те переставили его в проход - и
безногий с трудом двинулся вверх, на выход. Потом вниз по пандусу. Позади
тем временем заклали еще одну девственницу.
Энергично толкаясь пристегнутыми к ладоням деревянными брусками,
калека выехал со стадиона и очутился у грузовой магистрали, что, будто
ртуть, скользила по пригородному району.
Мимо по самой скоростной полосе проносились защищенные силовым полем
от воров и качки ящики с товарами. Безногий же направился прямо к
диспетчерской кабинке.
Вахтер, неопределенного возраста мужчина с шоколадным батончиком в
зубах, даже не потрудился повернуть голову, пока калека мощными гребками
взлетал по короткому металлическому пандусу. Но когда каталка подъехала к
самой кабинке - дверца была открыта, обеспечивая вахтеру сомнительную
свежесть влажного ветра с магистралей, - служитель все же поднял косой
взгляд на безногого.
- Простите, - вежливо обратился к вахтеру калека, - можно вас
попросить об одном одолжении?
Вахтер принялся увлеченно выковыривать из гнилых зубов кусочки
жареного арахиса.
- Чего-чего?
Грубо, отрывисто.
- Видите ли... пассажирская скольземка мне не по средствам... так
нельзя ли мне доехать до "Овала" на 147-й стрит на грузовой?..
Вахтер помотал головой.
- Нет.
- Но меня даже не придется законтачивать, - настаивал калека. - У моей
каталки вакуумная рама. Никаких хлопот.
Служитель отвернулся.
- Был бы крайне признателен, - нажимал калека.
Вахтер снова повернулся к безногому. Поджал губы и прищурился.
- Инструкции, бомж. Сам знаешь. И говорить нече
