Эл Шми - Пробуждение

---

У мальчика умерла мать.
Он не плакал, когда ее хоронили. Странно длинный гроб, обитый черной
материей, и строгое, чужое лицо матери, пугающее своей бледностью, казались
ему тяжелым и гнетущим сном.
Раньше ему часто снились страшные сны, но в самую трудную минуту его
всегда будила мама, а сегодня будить было некому и кошмар продолжался.
После похорон квартиру заполнили незнакомые люди. Они сдвигали зачем то
мебель, гремели посудой и говорили слова, значение которых он не понимал.
В гостиной было душно и тесно и он вышел из квартиры, надеясь встретить
мать на улице.
Утомленный удручающими впечатлениями дня мальчик вошел в заросшую буйным
сорняком беседку, где обычно отдыхала мама и нечаянно заснул убаюкиваемый
тихим шелестом деревьев.
Проснувшись, он долго не мог понять где находится, но вспомнив, ощутил в
душе смутную тревогу, напомнившую ему о матери.
В последние дни она уже не могла говорить, не узнавала его и только
смотрела куда-то в пустоту своими грустными и добрыми глазами.
Солнце давно уже зашло за горизонт. В беседке стало темно и сыро.
Он поднялся с нагретой его телом земли и услышал звонкие голоса Тети Клары
и Мишки, звавших его.
Мальчик стряхнул с себя былинки сухой травы, вытер ладонью влажные после
сна губы и пошел навстречу соседке.
Увидев его тетя Клара заплакала, а сын ее Мишка виновато зашмыгал носом.
Раньше он не водился с мальчиком, считая его маленьким, но сегодня смотрел
на него с любопытством и даже с испугом, будто понял вдруг, что тот неожиданно
вырос..
В комнате было жарко. Табачный дым лениво окутывал красные лица людей,
заполнял опустевшие без мебели темные провалы углов, кудряво вился в воздухе.
Духота, гул голосов и дребезжание медной посуды подавляюще подействовали на
мальчика. Все смешалось в его детском сознании: заплаканные глаза соседки,
одуряющий дым сигарет и неприятное слово Смерть, которое часто повторял
хозяин.
Это был мужчина с запавшими мутными глазами и вечно недовольным лицом.
Раньше он ругал мальчика за то, что он рисует на стенах, а сегодня принес
конфету и даже погладил его по голове.
Войдя в дом, хозяин томно поцеловал мезузу и заявил, что мать мальчика
задолжала за квартиру, но остались еще гаранты и они несут прямую
ответственность.
При этом он сурово посмотрел на мужа соседки, будто ждал, что тот
подтвердит его слова, но он, почему то не оправдал его надежд.
Рабинович - муж Тети Клары и один из гарантов, обиделся на мелочность
хозяина и грубо сказал ему об этом:
- Не оскверняй поминок, марокканец, или катись к этакой матери!..
Задетый за живое, домовладелец гордо вышел из гостиной, предложив обидчику
встретиться назавтра у адвоката.
Хозяин был польский еврей, но Рабинович всех старожилов называл
марокканцами, даже если они умели говорить по-русски.
Мальчик сидел в детской и слушал рассказ Мишки про жирафа, который живет в
сафари:
- Он совсем никого не слышит, - восторженно рассказывал он другу, - даже
если будешь кричать во все горло...
- Почему не слышит, - удивлено спросил мальчик, - он что - глухой?
- Нет, просто далеко до его ушей, - сказал Миша показывая на потолок, - от
того и не слышит...
- А как же тогда с ним разговаривают? - сказал мальчик.
- По телефону, - ответил Мишка, - по-другому он не понимает...
Мишка любил сочинять всякие небылицы и мальчик знал, что верить ему
нельзя.
Он давно уже собирался пойти в сафари, но у мамы для этого не хватало
здоровья, а папа как назло ушел из дома.

Эллисон Харлан - Поцелуй Огня

---

Он пил обрамленные полуночью ледяные кристаллики и наблюдал, как горел
их мир. Подплыл зеленый и прикоснулся к его рукаву. Промелькнула искорка -
очевидно, в комнате накопилось статическое электричество.
- Мистер Реддич, Дизайнер хотел бы поколебать с вами воздух, когда
освободитесь.
Реддич посмотрел вниз. Глаз зеленого слезился.
- Передайте, что я на месте.
Уловив беспокойство и усталость в тоне Реддича, зеленый отреагировал -
его кожа приобрела слоново-серый оттенок. Он отплыл, сохраняя новый цвет;
теперь сообщение будет передано без малейшего семантического искажения.
Реддич вернулся к телейдоскопу, тангеру, сенсу, бйнокуляру и черному
туннелю, с помощью которых он наблюдал, как горел их мир. Солнечные
протуберанцы погасли, вспышки сошли на нет. Ничего не осталось, кроме
тлеющей золы, хотя сене еще принимал сигналы в районе девятки, а
телейдоскоп их упорно преобразовывал, по новому передавая цвета. Реддич
поднес напиток к губам, но вкуса не почувствовал.
Из ячейки выкатился чекер и принялся за рулоны завалившей стол бумаги.
Реддич смоделировал и создал сверхновую особо тщательно, листы с
информацией без конца лезли из эстетикона, и он их не убирал. Чекер
разобрал завал и переключил подачу на комнату 611. Но это не помогло,
клиенты в 611 могли играть непосредственно в программе. Чекер вернулся в
свою ячейку.
Реддич допил напиток и поставил бокал на стол. Потом вздохнул и потер
больные, слезящиеся глаза. Он устал изнутри, до самых кончиков пальцев. А
теперь еще Дизайнер...
Выйдя из лифта, он оказался в театральной гбстиной, где на него
накинулись с приветствиями и поздравлениями путешественник пурпурного
класса и толстая графиня с гремящими кольцами на пальцах-сосисках. Мужчина
скорее всего был продавцом мифов, а женщина - родственницей переселенного.
Реддич улыбнулся, поблагодарил их и быстрым шагом прошел через гостиную. До
сих пор не отключенная от своего туннеля публика взорвалась аплодисментами,
и он благодарно взмахнул сенсорной рукой. Та заискрилась в свете висящих
над головой пластин-наковален.
Проститутки ловили момент, стараясь получить хоть какуюнибудь выручку,
вылавливали путешественников, проникшихся сочувствием к запрограммированной
смерти и хоть на мгновение "оживших".
Дела шли туго. Гибкое создание с продетым через губы влагалища
электронным кольцом всеми силами пыталось соблазнить тощего
путешественника: яростно массировало его через отверстие хитона. Клиент
закатил глаза и пустил слюну.
Реддич готов был побиться об заклад, что кольцо шлюшки останется
пустым.
Тандем из двух седальянок, темнокожей и охровой, поймали утонувшего в
кресле-форме эмиссара. Одна из девиц стянула с него посольскую мантию, пояс
и уселась на беднягу верхом. Между тем шансы добиться необходимой для
совершения действа эрекции были невелики, несмотря на усилия подруги,
старательно вылизывавшей несколько подмышечных влагалищ, которыми эмиссар
пожелал украсить свое причудливое тело. Проходя мимо, Реддич услышал:
- Перестаньте ломать комедию, это нелепо! Моя сперма приносит тысячу
за декалитр, я не собираюсь отдавать ее вам, не говоря уже о том, чтобы за
это платить!
Реддич был с ним согласен. Вообще непонятно, зачем корабельные
регуляторы продолжали набирать шлюх - анахронизм, пережиток прошлых веков.
Тем более что они себя не окупали.
Реддич шел дальше.